«Лик его ужасен…»
Как часто Петр пугает нас зловещим выражением своей физиономии, даже в самых благих своих начинаниях!
Я. ван Нек (1634 -1714). Вскрытие.
В 1697 году молодой царь посетил в Амстердаме анатомический кабинет знаменитого тогда ученого, Фредерика Рёйса, достигшего удивительного совершенства в приготовлении анатомических препаратов. Вот примерный перечень того, что увидели царь и его спутники в этом музее, согласно анонимному автору «Журнала путешествия по Германии, Голландии и Италии в 1697—99 гг.»:
«Видел у доктора анатомии кости, жилы, мозг человеческий, тела младенческие и как зачинается во чреве и как родится; видел сердце человеческое, легкое, почки, и как в почках родится камень, и вся внутренняя разная: и жила та, на которой печень живет, горло и кишки, и жила та, на которой легкое живет, подобно, как тряпица старая; жилы те, которые в мозгу живут; видел 50 телес младенских, в спиртусах от многих лет нетленны… Видел кожу человеческую, выделана толще барабанной, которая на мозгу у человека живет, вся в жилах...» и т.д.
Обычного человека в подобного рода заведениях охватывает приступ тошноты. Есть люди настолько любопытные, что они преодолевают в себе страх и отвращение. Есть просто индивидуумы с крепкими нервами, которых ничем не проймешь. Но то, что сделал Петр, превосходит любую реакцию нормального человека. Он пришел в неописуемый восторг. При виде забальзамированной четырехлетней девочки в роброне и золоченых туфельках, сохраненной с таким поразительным искусством, что застывшая на губах улыбка делала этот препарат как бы живым, царь настолько преисполнился чувствами, что поцеловал трупик прямо в эти улыбающиеся уста.
На мой взгляд, это один из самых страшных поцелуев в истории. От него по коже невольно пробирает морозец.
Замечу в скобках, что пауки и тараканы, в отличие от человеческой мертвечины, вызывали у царя невыносимое отвращение. Одно движение тараканьих усов ввергало его в темный ужас. Бывало ночью он страшно кричал, завидя паука в спальне. В таких случаях он выбегал к денщику с трясущейся головой, в припадке...
Вернемся в Амстердам 1697 года. С тех пор Рёйс стал пользоваться особым царским благоволением. Петр часто бывал у него в доме, а также вместе с Рёйсом посещал подведомственный ему госпиталь Святого Петра, где завороженно следил за каждым движением хирургов, оттачивавших мастерство на бледном мертвеце под простыней...
Проходя однажды по базарной площади Амстердама, царь заметил странствующего фельдшера, который при помощи самых простых инструментов ловко выдергивал желающим гнилые зубы. Петр залюбовался зрелищем и, когда пациенты разошлись, увел зубодера в ближайшую таверну, угостил его и уговорил за известную плату обучить его своему мастерству. Усвоив после нескольких уроков все нехитрые приемы учителя, царь стал постоянно носить в кармане своего зеленого шкиперского кафтана небольшой футляр с хирургическими инструментами. Как только он узнавал, что у кого-нибудь болит зуб, — тотчас являлся с предложением своих услуг. Отказаться, разумеется, было невозможно. В Кунсткамере до сих пор хранится небольшой мешок с зубами, собственноручно выдернутыми им у разных лиц. Иногда, впрочем, Петр из дантиста преображался в палача и рвал зубы с целью наказать виновных и укротить строптивых. По этому поводу существует один вполне достоверный и оттого особенно жуткий анекдот.
Инструменты Петра I для трепанации черепа
Камердинер государя Полубояров женился на девушке, которая не питала к нему никаких теплых чувств. Но этого брака желал сам Петр, поэтому она должна была подчиниться, ибо ее родные считали такую партию очень выгодною. После свадьбы государь заметил, что Полубояров ходит постоянно пасмурный и озабоченный, и спросил его о причине. Тот признался, что жена упорно уклоняется от его ласк, отговариваясь зубною болью. «Добро, — сказал Петр, — я ее поучу». На другой день, когда Полубояров находился на службе во дворце, государь неожиданно зашел к нему в дом, позвал его жену и спросил ее:
— Я слышал, что у тебя болит зуб?
— Нет, государь, — отвечала молодая женщина, трепетавшая от страха, — я здорова.
— Я вижу, ты трусишь, — сказал Петр, — ничего, садись вот на этот стул, поближе к свету.
Г-жа Полубоярова, опасаясь царского гнева, не посмела возражать и безмолвно повиновалась. Петр выдернул ей здоровый зуб и ласково заметил: «Повинуйся впредь мужу и помни, что жена да боится своего мужа, инако будет без зубов». Вернувшись во дворец, государь позвал Полубоярова и, усмехаясь, сказал ему: «Поди к жене. Я вылечил ее, теперь она ослушна тебе не будет».
Пилы для ампутации голени (из личных вещей Петра I)
Любовь Петра к хирургии была так сильна, что петербургские медики были обязаны извещать государя о каждой трудной хирургической операции. Царь приезжал в госпиталь в тележке. С ним обычно был старик-медик Термонт. Под руководством этого опытного хирурга царь приобрел большой навык в препарировании трупов, пускании крови, вскрытии нарывов, изготовлении хирургических протезов и перевязывании ран. В дневнике голштинского камер-юнкера Берхгольца, жившего в Петербурге в последние годы царствования Петра, есть указание на две трудные операции, сделанные самим государем. Так, у богатого полотняного фабриканта Тамсена, который пользовался особенным расположением Петра, появилась большая опухоль в паху, очень его мучившая. Созванные врачи находили операцию опасной, но государь, присутствовавший на консилиуме, взял нож и смелою рукою разрезал опухоль, оказавшуюся, как он верно определил, гноевидной. Тамсен, к величайшему удовольствию венценосного хирурга, очень скоро выздоровел. (Кстати, у служанки Тамсена, долговязой голландки, Петр самолично выдернул зуб.)
А вот другая операция была не такой успешной. В этот раз Петр едва ли не силой принудил жену купца Борете, страдавшую водянкой, согласиться на то, чтобы он выпустил из нее воду. Царь немало гордился тем, что благодаря его скальпелю из больной вышло более 20 фунтов воды, тогда как при попытке одного англичанина-хирурга показалась только кровь. Больная получила облегчение, но, к сожалению, слишком поздно: операция, хотя и весьма искусно сделанная, не спасла ей жизни. Она умерла через десять дней. Петр присутствовал на ее похоронах и шел за гробом до кладбища.
В 1717 году, во время второго заграничного путешествия, царь упросил в Париже известного глазного врача Воолгюйза показать ему свое искусство медика. Специально для этого был отыскан 60-летний инвалид, имевший на глазах бельма, которые Воолгюйз с успехом выдавил в присутствии русского государя, жадно следившего за всеми манипуляциями доктора.
Анальное зеркало (из личных вещей Петра I)
В эту вторую заграничную поездку Петру удалось, наконец, через своего лейб-медика Арескина склонить Рёйса к открытию профессиональной тайны — каким образом он приготовляет свои превосходные анатомические препараты и бальзамирует трупы. 30 тысяч гульденов, которые царь выложил за музей Рёйса, сделали свое дело: старик открыл Петру свою тайну. Впоследствии, по смерти Рёйса, государь сообщил ее лейб-медику Блументросту. Почти одновременно с покупкой кабинета Рёйса Петр купил в Амстердаме за 10 тысяч гульденов у аптекаря Альберта Себа не менее редкое и многочисленное собрание всех известных водяных и земных животных, птиц, змей и насекомых из Ост- и Вест-Индии. Эти два богатейшие собрания послужили основанием естественному кабинету при Академии наук. Вместе с другими экспонатами в Петербург переехала и царская любимица — четырехлетняя мумия в поблекшем роброне и золоченых туфельках, так восхитившая Петра двадцать лет назад.
Здесь мы переходим к светлой стороне страстного увлечения царя медициной. Петр много содействовал развитию врачебного искусства в России. При нем с 1706 по 1717 годы в столицах и других городах были учреждены госпитали и хирургические училища, анатомические театры и ботанические сады, заведены казенные аптеки. В 1717 году велено было озаботиться приисканием в России минеральных источников. Открытые раньше Липецкие и Олонецкие железные воды получили должное устройство.
Всем памятен расхожий образ Петра, запечатленный на многих картинах — в зеленом кафтане с развевающимися полами, в высоких ботфортах…
Но есть и другой Петр, о котором важно помнить для полноты образа царя-преобразователя. С волосами, подвязанными ремешком, в фартуке, измазанном жиром, кровью и фармацевтическими средствами, он стоит в душной горнице. Над дубовым столом оплывают сальные свечи, в окне таинственно мерцает петербургская ночь. Жесткие черные волосы царя прилипли к влажным от пота вискам. Блестят чуть выкаченные темные глаза, стриженые усы слегка подрагивают над тонкими губами. Под руками царя хрустит и хлюпает мертвая человеческая плоть…
———————————————————-
Использованы материалы:
Шубинский С.Н. Венценосный хирург. В кн.: Исторические очерки и рассказы. — СПб., 1869.
Лечебно-эвакуационные мероприятия являются важнейшей составляющей в системе медицинского обеспечения вооруженных сил. По существу они включают розыск, сбор, вынос (вывоз) раненых и больных, оказание им медицинской помощи (всех ее видов), их эвакуацию, лечение и медицинскую реабилитацию. Основная цель лечебно-эвакуационных мероприятий - сохранение жизни и быстрейшее восстановление бое- и трудоспособности у возможно большего числа выбывших из строя в результате боевого поражения или заболевания военнослужащих, что в условиях современной войны является наиболее эффективным способом восполнения боевых потерь личного состава воинских формирований.
Лечебно-эвакуационные мероприятия впервые стали приобретать организационные формы и элементы системы во второй половине
XVII - начале XVIII века. До XV века забота государства о раненых воинах выражалась лишь в выдаче денег «на лечбу ран» в размере от 1 до 5 рублей, при этом легкораненые, как правило, оставались и лечились при войске, а тяжелораненые находили приют и лечение в монастырях, крайне переполнявшихся во время войн.
В XVII веке в войсках Российского государства появились лекари. Однако системы оказания медицинской помощи, лечения и организованной эвакуации по-прежнему не существовало.
Распространению медицины в России способствовала страсть Петра I к анатомии и хирургии (рис. 1, 2). Великий монарх всегда имел при себе две готовальни с инструментами: одну с математическими, другую - с хирургическими, в которой находились два ланцета, шнепер для кровопускания, анатомический нож, пеликан и щипцы для удаления зубов, лопатка, ножницы, катетер и др. (рис. 3, 4).
В XVIII веке при Петре I формирование новой постоянной национальной русской армии сопровождалось совершенствованием ее медицинской организации, наличие лекарей в воинских формированиях стало правилом. Основные задачи медицинской службы определял «Устав воинский», который регламентировал руководство госпиталями, организацию медицинской службы в войсках (дивизиях, полках, ротах), управление медицинским обеспечением, порядок развертывания и работы лазаретов. В этот период вынос раненых с поля боя во время сражения категорически запрещался. Уже после боя раненых доставляли в дивизионный лазарет, где им оказывали медицинскую помощь, и затем их отправляли в места расквартирования и в постоянные или временные госпитали. Так сформировалась система лечения на месте, когда раненые оставались до полного излечения при армии и при армейских госпиталях (лазаретах).
Серьезное влияние на развитие военно-полевой хирургии во время наполеоновских войн оказали известные французские хирурги П. Перси (1754-1825), хирург Рейнской армии Наполеона, и участник всех ее походов Ж.Д. Ларрей (1766-1842). По инициативе первого во французской армии были введены «передовые подвижные хирургические отряды», предназначенные для оказания хирургической помощи на поле боя. Основной заслугой Ларрея было приближение квалифицированной хирургической помощи к полю боя. Для этой цели им были созданы специальные медицинские формирования. Оба хирурга являлись сторонниками рассечения огнестрельных ран. Вместе с тем они считали, что ранняя ампутация конечности при ее огнестрельном ранении и переломе костей предупреждает тяжелые септические осложнения. В период Бородинского сражения Ларрей лично ампутировал более 200 конечностей.
Рис. 1. Петр I - основатель военной, а также всей российской хирургической науки (1706)
Рис. 2. Петр I перевязывает раненого под Азовом (1696)
Рис. 3. Набор хирургических инструментов Петра I
Рис. 4. Походная аптечка Петра I
В 1806 г. Я.В. Виллие, действительный тайный советник, баронет и сир, лейб-медик, доктор медицины и хирургии, президент Медико-хирургической академии, издал «Краткое наставление о важнейших хирургических операциях». Это было первое отечественное руководство по военно-полевой хирургии, в котором описывались способы лечения огнестрельных ран. Виллие был выдающимся организатором помощи раненым во время Отечественной войны 1812 г., являлся медицинским инспектором русской армии. Он считал, что огнестрельные раны зашивать нельзя, так как при этом нарушается отток из раны, что способствует развитию «раздражения» тканей, т.е. нагноения. При участии Виллие в русской армии была разработана прогрессивная система оказания медицинской помощи раненым, изложенная в «Положении для временных военных госпиталей при большой действующей армии». В 1823 г. он основал «Военномедицинский журнал».
В XIX веке система лечения на месте уступила место дренажной эвакуационной системе, когда ввиду невозможности лечения большого количества раненых и больных на одном театре военных действий создавались три типа военных госпиталей: развозные, подвижные и главные военно-временные, куда последовательно поступали все раненые и больные (рис. 5).
Рис. 5. Принципиальная схема «дренажной» эвакуационной системы
В пределах территории России раненые частично эвакуировались в постоянные госпитали, которых к 1811 г. насчитывалось 33, и их общая коечная емкость составляла 20 140 коек на армию численностью 733 104 человека (1 койка на 35-36 человек). К 1826 г. в России было 95 военных госпиталей.
В дальнейшем в начале XIX века дренажная система лечебно-эвакуационных мероприятий уступила место системе рассеивания раненых, идеологом и вдохновителем которой был Н.И. Пирогов (рис. 6-8).
Она характеризовалась тенденцией к рассеиванию раненых по лечебным учреждениям в тылу страны, отказом от временных госпитальных коллекторов ввиду скученного размещения и возможного развития инфекций среди раненых, а также максимального использования постоянных стационарных лечебных учреждений, в которых раненый мог находиться на лечении до определившегося исхода ранения или заболевания.
Рис. 6. Николай Иванович Пирогов
Рис. 7. Инструменты Н.И. Пирогова, которые он использовал в период кавказской войны
Рис. 8. Схема системы лечебно-эвакуационных мероприятий по типу «рассеивания раненых»
Н.И. Пирогов с точки зрения военно-полевого хирурга ввел определение войны как «травматической эпидемии» и охарактеризовал условия деятельности медицинской службы во время боевых действий, которые оказывают влияние на организацию медицинского обеспечения армии и в особенности на организацию лечебноэвакуационных мероприятий. Основным является утверждение Н.И. Пирогова, что «не медицина, а администрация играет главную роль в деле лечения раненых и больных» и что каждый военный врач должен, умело распоряжаясь, правильно организовать помощь раненым.
По сведениям С.А. Семеки, в конце ХVII века медицинский состав находился в районе войскового обоза, раненые следовали самостоятельно или доставлялись к обозу с поля боя и оставались здесь на лечение. Негодные к дальнейшей службе сразу отпускались по домам, а остальные следовали в обозе за войсками до окончания боевых действий.
Особое значение имеют положения Н.И. Пирогова о предупреждении массового скопления раненых в начале войны и проведение медицинской сортировки, которые определяют тактику военного хирурга. По словам Н.И. Пирогова, сортировка «есть главное средство для оказания правильной помощи», он предложил разделять раненых на группы:
Безнадежные, оставленные на месте на попечение сестер и священников;
Нуждающиеся в неотложных операциях оперируются на перевязочном пункте;
Те, которым оперативное пособие может быть отложено на 1-2 дня, направляются в госпиталь;
Легкораненые, отправляемые обратно в часть после перевязки.
Во время Кавказской войны Н.И. Пирогов впервые ввел неподвижные повязки (крахмальную, гипсовую), что позволило сократить количество ранних ампутаций, применил эфир для наркоза, полагая, что «анестезия играет самую важную роль при оказании хирургических пособий» и должна применяться не только при операциях, но и как болеутоляющее средство при наложении гипсовых повязок. Изучение ранений привели его к мысли, что размеры входного и выходного отверстий раны различны в зависимости от повреждения кости, он стал хирургическим путем расширять входное и выходное отверстия пулевых ранений, убеждаясь в последующем в полезности этого способа.
Н.И. Пироговым была доказана целесообразность организации полевых подвижных госпиталей емкостью 200 коек, готовых к выполнению разнообразных задач в зависимости от места, которое они занимают в общей системе лечебно-эвакуационных мероприятий.
В 1869 г. согласно «Положению о врачебных заведениях на военное время» армия во время войны обеспечивалась следующими типами (видами) медицинских учреждений:
Войсковыми лазаретами, состоящими при полках, за счет которых во время боя развертывались передовые перевязочные пункты;
Дивизионными лазаретами, состоявшими из двух отделений, которые во время боя развертывали главный перевязочный пункт и имели штатную роту носильщиков для выноса раненых;
Военно-временными госпиталями, состоявшими из трех отделений на 210 мест каждое;
Постоянными военными госпиталями, существовавшими и в мирное время (рис. 9).
Впервые в истории русской военной медицины во время русскотурецкой войны (1877-1878) для эвакуации раненых и больных использовали железнодорожный транспорт.
Практический опыт организации лечебно-эвакуационных мероприятий в русской армии показал, что необходимость эвакуации раненых и больных из зоны боевых действий в тыл, где сосредоточивался основной объем оказания медицинской помощи, сформулировали эвакуацию как систему. Вместе с тем система лечения на месте (т.е. без эвакуации в тыл) и эвакуационная система (когда раненые и больные эвакуировались из зоны боевых действий) в чистом виде в практике не встречались и обычно находили параллельное применение. В одних условиях преобладало лечение раненых и больных на месте, в других организовывалась их эвакуация в тыл. Тесная взаимосвязь и переплетение этих систем стали особенно актуальными и значимыми в войнах и локальных вооруженных конфликтах XX века.
Рис. 9. Схема системы лечебно-эвакуационных мероприятий в русской армии в 1869 г.
К началу русско-японской войны (1904-1905) система организации лечебно-эвакуационных мероприятий продолжала развиваться. Интенсивность огня, активность боевых действий, маневренность и мобильность войск определяли необходимость сосредоточивать раненых в укрытиях, получивших название «гнезда раненых» (рис. 10).
На передовых перевязочных пунктах перевязывали раненых, накладывали шины и выполняли неотложные операции, после чего в зависимости от обстановки раненых направляли в главные перевязочные пункты, полевые госпитали или на погрузку в военно-санитарные поезда. Подвижные госпитали развертывали в крупных населенных пунктах и железнодорожных узлах, образуя путем объединения так называемые сводные госпитали. Во время Русско-японской войны (1904-1905) впервые появились специализированные госпитали, т.е. госпитали, укомплектованные соответствующими врачами-специалистами, располагающие специальным оснащением и предназначенные для оказания специализированной медицинской помощи и лечения определенных категорий раненых и больных 1 .
1 Эти госпитали были организованы только в тылу в Харбине, являвшемся тогда по своему положению центральным распределителем, и в Чите: хирургический, инфекционный, психиатрический, венерологический, офтальмологический и отоларингологический.
Рис. 10. Схема системы лечебно-эвакуационных мероприятий в русской армии в период русско-японской войны (1904-1905)
Опыт Русско-японской войны во многом показал несостоятельность и несовершенство системы медицинского обеспечения, и в том числе организации лечебно-эвакуационных мероприятий.
В 1916 г. В.А. Оппель (рис. 11) впервые попытался практически увязать лечение с эвакуацией и предложил усовершенствованную систему лечебно-эвакуационных мероприятий, получившую название «этапное лечение». Он писал: «...Под этапным лечением я понимаю такое лечение, которое не нарушается эвакуацией и в которое она входит как непременная слагаемая часть». Основным принципом системы этапного лечения были максимально возможное приближение квалифицированной помощи к раненому, а также сочетание лечения с эвакуацией. Сущность системы этапного лечения состоит в расчленении (эшелонировании) медицинской помощи и последовательном ее оказании на этапах медицинской эвакуации (медицинских пунктах и лечебных учреждениях). При этом важнейшая особенность системы этапного лечения состояла в том, что лечебные мероприятия проводятся с учетом дальнейшей эвакуации, а эвакуация осуществляется с учетом фактического состояния раненых и нуждаемости их в лечебных мероприятиях.
Рис. 11. Владимир Андреевич Оппель
Выдвинутые В.А. Оппелем принципы этапного лечения при всей их прогрессивности, к сожалению, не были своевременно реализованы на практике, чему способствовали социально-экономическое положение в России, низкий уровень здравоохранения и крайне слабая техническая оснащенность военно-медицинской службы.
В 1917 г. согласно «Инструкции по организации помощи раненым на фронте» в системе лечебно-эвакуационных мероприятий предусматривалось рациональное использование всех сил и средств медицинской службы, т.е. в первой четверти ХХ века в системе лечебно-эвакуационных мероприятий появились новые важные и перспективные элементы. Прежде всего это повышение хирургической активности в передовых медицинских подразделениях, создание подвижных хирургических групп (резервов), а также начальные элементы оказания специализированной медицинской помощи и специализации госпиталей. Этому также способствовало применение автомобильного санитарного транспорта и военно-санитарных поездов, что положительно сказалось на эффективности эвакуационных мероприятий (рис. 12).
Рис. 12. Схема лечебно-эвакуационных мероприятий в русской армии в 1917 г.
В 1918 г. в ведение военной медицины было передано руководство эвакуацией, что позволило объединить лечение и эвакуацию в единый и неразрывный процесс и разработать руководящие документы 2 , регламентирующие систему лечебно-эвакуационных мероприятий.
2 10 сентября 1918 г. утверждены «Временная инструкция учреждениям, ведающим эвакуацией», «Инструкция по эвакуации от линии боя до головного эвакопункта», «Инструкция начальника эвакопунктов» и др.
По итогам первой мировой войны (1914-1918) изменилось соотношение потерь ранеными и больными, т.е. количество раненых значительно увеличилось на фоне уменьшения удельного веса больных, что отразилось на дальнейшем развитии системы лечебно-эвакуационных мероприятий (табл. 1).
Таблица 1. Раненые и больные в русской армии в различные войны, %
Основные даты и события: 1710 г. - введение гражданского шрифта; 1703 Г. - начало выпуска первой официальной русской печатной газеты; 1719 г. - открытие первого российского музея; 1714 г. - открытие первой в стране научной библиотеки; 1724 г. - указ об учреждении Академии наук; 1700 г. введение нового летоисчисления.
Исторические деятели: Петр 1; Я. В. Брюс; Л. Ф. Магницкий; А. К. Нартов; Д. Трезини; Б. Растрелли.
Основные термины и понятия: ассамблея; политес; кунсткамера; петровское барокко.
План ответа: 1) исторические условия развития кулылуры в первой четверти ХУllI В.; 2) достижения в развитии отечественной науки и кулылуры: научные знания, образование, техническая мысль, архитектура, живопись; 3) изменения в повседневном быту основных категорий населения; 4) сословный характер кулылуры; 5) значение перемен в кулылурной жизни петровского времени.
Материал к ответу: При Петре 1 впервые сложились предпосылки для зарождения собственно российской науки и ее развития. Необходимость развития научных знаний объяснялась практическими потребностями государства и была связана с освоением огромных сибирских и дальневосточных просторов страны, поиском и использованием полезных ископаемых, строительством ноsых городов, ростом мануфактурного производства и торговли.
Были заложены основы отечественной медицины. В 1706 г. в Москве был основан Аптекарский огород, ставший основой будушего ботанического сада. В 1707 г. открыт первый в России госпиталь и при нем госпитальная школа. С 1718 г. в Петербурге начали изготавливать первые отечественные хирургические инструменты.
В 1720 г. была издана карта Каспийского моря.
В 1700 г. по указу Петра была организована государственная горно-разведочная служба, занимавшаяся поиском полезных ископаемых. В 1703 г. крестьянин Шилов открыл на Урале месторождение медных руд; в 1714 г. молотовый мастер Рябов - первые в России минеральные лече~ные воды В"районе Петрозаводска; в начале 20-х п. рудознатец Григорий Капустин - месторождения каменного угля на юге России. Тогда же в Подмосковье был обнаружен бурый уголь.
Сподвижник Петра Я. В. Брюс в 1699 г. организовал Навигацкую школу в Сухаревой башне в Москве, где обучали астрономии. Здесь же в-1102 г. была оборудована первая в России обсерватория. В 1707 г. Брюс составил первую в России карту звездного неба. С 1725 г. в Петербурге начались регулярные метеорологические наблюдения.
Выдающееся значение имел выход в свет в 1703 г. «Арифметики» Л. Ф. Магницкого - энциклопедии математических знаний того времени, которую М. В. Ломоносов назвал «вратами своей учености».
А. К. Нартов в 1712-1725 п. первым в мире изобрел и построил ряд токарных станков; в 1724 г. по проекту другого гениального русского механика - Никонова - на Галерном дворе была создана и испытана первая подводная лодка. Научные и технические знания применялись при сооружении каналов и плотин, механизмов на мануфактурах, корабельных верфей.
По указанию Петра 1 с 1722 г. начался сбор материалов по истории России для последующего написания научных трудов и учеБНИКQВ. В Петербург со всех концов страны и из-за границы начали свозить интересные документы и материалы, положившие начало русским архивам.
Интерес к знаниям у Петра сохранился на протяжении всей жизни. llарь-реформатор прекрасно понимал, что школы, основанные лишь на церковном знании, так же как и отправка талантливой молодежи для обучения за границу, не могут дать хорошего резулылата. В России стала формироваться собственная система образования. Вначале школы были бессословными: в них могли учиться дети из разных слоев общества. Однако вскоре во многие специальные учебные заведения (готовившие офицеров-специалистов) стали принимать только детей дворян. Дети крепостных крестьян не имели права обучаться в государственных школах. Поскольку далеко не все дети дворян желали учиться, царь приказал считать учебу одним из видов государственной службы. А чтобы никто не мог ее избежать, он запретил священникам заключать браки дворян, не имеющих свидетельства об образовании.
Создание системы образования требовало множества книг (учебников, справочников, наглядных пособий). Только за первую четверть XVlII в. в России было издано больше книг, чем за все 150 лет, прошедшие с начала русского книгопечатания. Болылое значение для повышения уровня грамотности населения имело введение в 171 О г. гражданской азбуки. Как отмечал позже М. В. Ломоносов, «при Петре ВеЛl-tком не одни бояре и боярыни, но и буквы сбросили с себя широкие шубы и нарядились в летние одеЖды». С 1703 г. начала издаваться первая официальная печатная газета - «Ведомости», В которой публиковалась в основном иностранная хроника.
Крупным научным учреждением стала основанная царем в Петербурге в 1719 г. Кунсткамера (помещение для редкостей), в которой хранились собрания минералов, медицинских препаратов, древних монет, этнографическая коллекция, несколько земных и небесных глобусов. Это был первый русский музей. Тогда же в Петербурге были основаны Военно-морской и Артиллерийский музеи, а в 1714 г. - старейшая в нашей стране научная библиотека. Венцом петровских преобразований в области науки и просвещения стал указ 1724 г. об учреждении Академии наук и художеств (открылась она уже после смерти царя в 1725 г.).
При Петре 1 художественная кулылура заняла новое место в духовной жизни общества. Она стала светской, более разнообразной в жанровом отношении, получила активную поддержку со стороны государства. Однако в целом кулылура носила переходный характер, так как во многом еще сохранялись черты прежней эпохи.
Музыка была представлена несложными бытовыми формами: танцевальными, военными, застольными мелодиями. Особенно популярны были канты (многоголосое бытовое пение, обычно звучавшее в дни государственных и военных праздников).
Архитектура этого времени представлена прежде всего сооружениями Санкт-Петербурга, для строительства которого были приглашены лучшие зарубежные специалисты Ж. Леблон, Д. Трезини, Б. Растрелли. В этой работе участвовали и русские архитекторы - И. к. Коробов и М. Г. Земцов. Важнейшими памятниками архитектуры стали Петропавловский собор и Петропавловская крепость, здание Двенадцати коллегий, дворец Меншикова в Петербурге, Меншикова башня в Москве, сооружения Петергофского ансамбля.
Изобразительное ис.кусство первой четверти ХУIII в. представлено таким новым явлением, как гравюра (она пришла на Русь из Европы). Гравюры завоевали популярность прежде всего из-за своей дешевизны и вскоре уже широко использовались в учебной литературе, газетах, календарях. Известным мастером-гравером был А. Ф. Зубов. Другой отличительной чертой живописи эпохи Петра стал портрет. Одним из основоположников русской светской живописи стал портретист И. Н. Никитин (1690-1742), получивший по указу царя Петра возможность обучения в Италии. Его портретам «<Напольный гетман», «Петр 1 на смертном ложе») присущи реализм, интерес к внутреннему миру человека, показ не только индивиду-
альных внешних черт, но и характера. -
По обилию новых явлений в кулылурной жизни первая четверть XVIII в. не имеет аналогов в отечественной истории. По приказу царя для дворян было введено обязательное ношение европейской одежды - камзолов, чулок, башмаков, галстуков, шляп. Бояре и дворяне должны были брить бороды. За ослушание им грозил в лучшем случае большой денежный штраф, а в худшем - опала. Крестьяне за право носить бороду должны были платить налог, который взимался всякий раз, когда крестьянин въезжал в город. Лишь духовенство сохранило свое право на ношение традиционной одежды и бороды.
С января 1700 г. Петр ввел новое летосчисление - от Рождества Христова, а не от сотв"орения мира. Поэтому теперь вслед за 7207 наступил 1700 год. Кроме того, Новый год теперь начинался не с 1 сентября, как прежде, а с 1 января.
Царь привез из Европы и внедрил в России новые формы общения и развлечений: праздники с иллюминацией, фейерверки, маскарады. С 1718 г. он специальным указом ввел ассамблеи, которые устраивали в домах знати. На них приглашались
сановники, офицеры, духовенство, богатые купцы. Особенностью этих собраний стало то, что в них разр~шили участвовать женшинам. Ассамблеи проходили в светских беседах, обсуждении последних новостей и сплетен, танцах и аттракционах. Обязательной частью вечера был грандиозный ужин, в ходе которого каждый хозяин ассамблеи стремился превзойти своего предшественника великолепием и новшествами. Распространение получила игра на клавикордах (прототип пианино), скрипке, флейте. Популярными стали любительские оркестры, концерты которых в обязательном порядке должны были посещать представители знати. Новшеств в быту высших слоев населения стало так много, что понадобилось специальное пособие с правилами хорошего тона. В 1717 г. вышло в" свет знаменитое «Юности честное зерцало, или Показание житейскому обхождению, собранное из разных авторов».
В 1698 году в Амстердаме Пётр I стал очевидцем аутопсии, о чём записал в дневнике: «Из них одного анатомили, разнимали при мне голову и мозг; внутреннюю разнимал профессор для научения лекарей: ободрал голову (потом пилой растёр череп, кожу поднял из черепа), вынул мозг, вспорол грудь, осмотрели сердце, печень и лёгкие, как лежит внутренняя, подобно бараньей. Профессор из того разрезанного человека сделал часть некоторую живу».
При этом царь сердился, что не все разделяют его увлечение. Так, в Лондоне, видя, что бояре морщатся при вскрытии младенца, он тут же велел им кусать его.
По возвращении посольства в Россию публичные анатомические вскрытия начались и в Москве. Вот как проходило одно из них 28 января 1699 года: «Медик Цопот начал анатомические упражнения в присутствии царя и многих бояр, которых побудил к тому царский приказ, хотя такие упражнения и были им противны » («Русская старина», 1879).
В данном случае вскрытие производилось не в учебных, а скорее в познавательных целях.
Хирургические инструменты Петра I
С открытием в Москве госпиталя и школы при нём (1706-1707) анатомия прочно утвердилась в России. Так, в Лейпцигской газете «Европейская молва» – официозном органе русского правительства – среди известий из Москвы было помещено следующее: «В анатомическом театре, который вверен надзору доктора Бидлоо, голландца и лейб-медика Его царского величества, часто производятся анатомирования человеческих тел, умерших как от обычных болезней, так и от ран. При этом нередко присутствует сам царь или различные высокопоставленные господа, особенно, когда медики и хирурги устраивают собеседования о строении человеческого тела и причинах различных болезней и ран».
Инструменты Петра I для трепанации черепа
В личной библиотеке Петра I имелись переводы медицинских книг, сохранившиеся до настоящего времени.
Первый из них представляет анатомический атлас Готфрида Бидлоо, в котором печатный текст к 105 таблицам заменён рукописным русским. Перевод сделан с издания 1685 года на латинском языке. Однако имя переводчика, а, следовательно, и создателя основ русской анатомической терминологии, выяснить так и не удалось. Вторая рукопись представляет перевод «Афоризмов» Гиппократа. Перевод сделан с лейденского издания 1533 года. Третья, судя по предисловию, является черновой копией перевода книги Л.А. Блюментроста, изданной в Германии в 1668 году. Оригинал перевода, созданный в Москве и датированный 1708 годом, посвящён царевичу Алексею Петровичу, и тогда же преподнесён ему сыновьями Л.А. Блюментроста.
Считается, что все эти переводы сделаны людьми, связанными с Московской медико-хирургической школой.
Удалённые зубы, разборные модели глаза и уха, инструменты (из личных вещей Петра I)
Известно, что и себя Пётр считал первоклассным хирургом («архиатером») и, в особенности, зубным врачом. В Государственном Эрмитаже, среди его личных вещей, сохранилось немало специальных хирургических инструментов.
Пилы для ампутации голени (из личных вещей Петра I)
Липиделлы для удаления песка из мочевого пузыря (из личных вещей Петра I)
Прижигатели (из личных вещей Петра I)
Известно, что любознательность Петра Великого была необычайна. Желая внушить своему народу любовь к труду, он сознательно являл ему собою пример энергического, неутомимого и упорного в достижении цели работника. В какой бы сфере деятельности мы ни стали наблюдать Петра, всюду видим, что он стремился самолично и основательно изучить всякое дело, которое считает полезным. Все без исключения отрасли знания интересовали его; но при этом, разумеется, одни из них он изучал по необходимости, другие, чтобы извлечь ту или иную выгоду, и, наконец, третьи исключительно по влечению своего пытливого ума. К числу последних принадлежали анатомия и хирургия. Особенную страсть питал Петр к хирургии, занимался ею практически и охотно сам делал самые разнообразные операции.
В первый раз страсть его обнаружилась в Амстердаме, в 1689 году, при посещении им анатомического кабинета знаменитого тогда ученого, Фридриха Рюйша, достигшего удивительного совершенства в приготовлении анатомических препаратов. Петр пришел в такой восторг, что поцеловал труп четырехлетней девочки, сохраненной с таким поразительным искусством, что застывшая на губах улыбка делала этот препарат как бы живым. Один из спутников царя занес в свой дневник следующее описание музея Рюйша:
"Видел у доктора анатомии кости, жилы, мозг человеческий, тела младенческие и как зачинается во чреве и как родится; видел сердце человеческое, легкое, почки, и как в почках родится камень, и вся внутренняя разная: и жила та, на которой печень живет, горло и кишки, и жила та, на которой легкое живет, подобно, как тряпица старая; жилы те, которые в мозгу живут; видел 50 телес младенских, в спиртусах от многих лет нетленны; видел же, как мужское и женское (тела) четырех лет возраста нетленны: и кровь знать и глаза целы, и тела мягки, а лежат без спиртусов; у женского пола внутреннее: сердце, печень, кишки, желудок, - все нетленно. Видел кожу человеческую, выделана толще барабанной, которая на мозгу у человека живет, вся в жилах; косточки маленькие, будто молоточки, которые в ушах. Животные мелкие, от многих лет собранные и нетленны в спиртусах; мартышки и звери индийские маленькие, и змеи предивные, и лягушки, и рыбы многие дивные, и птицы разные, зело дивны, и крокодилы, се змеи с ногами, голова долга, и змеи о двух головах; тут же жуки предивные и бабочки зело великие" и т.д.
Петр несколько раз с величайшим интересом осматривал музей Рюйша, сблизился с этим знаменитым ученым, запросто приходил к нему обедать, чтобы свободнее беседовать с ним, и часто присутствовал на его лекциях анатомии. Когда в больнице св. Петра, которою заведывал Рюйш, оказывались трудные больные, государь непременно сопровождал его и внимательно следил за производимыми им операциями.
В это же пребывание свое в Амстердаме Петр, проходя однажды по базарной площади, заметил небольшую толпу людей и, приблизившись, увидел среди нее какого-то странствующего фельдшера, с особенною ловкостью выдергивавшего желающим гнилые зубы, употребляя для этого самые простые инструменты. Государь долго любовался его искусством и, как только пациенты разошлись, увел зубодера в ближайшую таверну, угостил его и уговорил, чтобы тот выучил его за известную плату своему мастерству. После нескольких уроков Петр отлично усвоил себе все приемы учителя, стал постоянно носить в кармане небольшой футляр с хирургическими инструментами и как только узнавал, что у кого-нибудь болит зуб, - тотчас являлся с предложением своих услуг. Так, заехав раз к купцу Тамсену и увидев, что у отворившей ему двери долговязой голландки подвязана щека, почти насильно усадил ее на стул и, осмотрев рот, немедленно выдернул испорченный зуб. В Кунсткамере до сих пор хранится небольшой мешок с зубами, собственноручно выдернутыми у разных лиц государем. Иногда даже он принимал на себя роль дантиста с целью наказать виновных и укротить строптивых. По этому поводу существует один вполне достоверный анекдот.
Камердинер государя Полубояров женился на девушке, которой вовсе не нравился. Она была вынуждена выйти за него замуж, потому что этого брака желал сам Петр, да и родные считали такую партию очень выгодною. После свадьбы государь заметил, что Полубояров ходит постоянно пасмурный и озабоченный, и спросил его о причине. Полубояров признался, что жена упорно уклоняется от его ласк, отговариваясь зубною болью. "Добро, - сказал Петр, - я ее поучу". На другой день, когда Полубояров находился на службе во дворце, государь неожиданно зашел к нему на квартиру, позвал его жену и спросил ее: "Я слышал, что у тебя болит зуб?" - "Нет, государь, - отвечала молодая женщина, трепетавшая от страха, - я здорова". - "Я вижу, ты трусишь, - сказал Петр, - ничего, садись вот на этот стул, поближе к свету". Полубоярова, опасаясь царского гнева, не посмела возражать и безмолвно повиновалась. Петр выдернул ей здоровый зуб и ласково заметил: "Повинуйся впредь мужу и помни, что жена да боится своего мужа, инако будет без зубов". Вернувшись во дворец, государь позвал Полубоярова и, усмехаясь, сказал ему: "Поди к жене; я вылечил ее; теперь она ослушна тебе не будет".
Любовь Петра к хирургии была так сильна, что всякий раз, когда в госпиталях предстояла какая-нибудь важная операция, врачи были обязаны предварительно доносить ему об этом. Государь почти всегда приезжал в сопровождении престарелого, но опытного хирурга, доктора Термонта, и часто являлся не только зрителем, но и действующим лицом. Под руководством Термонта он приобрел большой навык методически рассекать трупы, пускать кровь, вскрывать нарывы, делать хирургические протезы и перевязывать раны. В дневнике голштинского камер-юнкера Берхгольца, жившего в Петербурге в последние годы царствования Петра Великого, есть указание на две трудные операции, сделанные самим государем. Так, у богатого полотняного фабриканта Тамсена, о котором упомянуто выше и который пользовался особенным расположением Петра, появилась большая опухоль в паху, очень его мучившая. Созванные врачи находили операцию опасною, но государь, присутствовавший на консилиуме, взял нож и смелою рукою разрезал опухоль, оказавшуюся, как он верно определил, гноевидной. Тамсен, к величайшему удовольствию оператора, очень скоро выздоровел. В другой раз Петр уговорил жену купца Борете, страдавшую водянкою, позволить ему выпустить из нее воду. Он даже употребил при этом некоторое насилие и немало гордился тем, что ему посчастливилось выпустить из больной более 20 фунтов воды, тогда как при попытке одного англичанина-оператора показалась только кровь. Больная получила облегчение, но, к сожалению, слишком поздно: операция, хотя и весьма искусно сделанная, не спасла ей жизни. Она умерла через десять дней. Государь присутствовал на ее похоронах и шел за гробом до кладбища, желая таким образом почтить память страдалицы, болезнь которой старался облегчить.
В 1717 году, в бытность свою в Париже, услышав рассказы об искусстве известного в то время окулиста доктора Воолгюйза, Петр выразил желание, чтобы он произвел при нем какую-нибудь операцию. Был отыскан шестидесятилетний инвалид, имевший на глазах бельма. В присутствии государя, в его помещении в Hotel Lesgnidieres, Воолгюйз с успехом выдавил (per depressionem) бельма, причем Петр с напряженным вниманием следил за каждым движением ловкого окулиста
Понятно, что при таком влечении к медицине Петр Великий обращал особенное внимание на развитие врачебного искусства в России. В 1706 году в Москве учрежден первый военный госпиталь и при нем хирургическое училище, анатомический театр и ботанический сад, в котором сам государь садил различные растения. В том же году учреждены казенные аптеки: в Петербурге, Казани, Глухове, Риге и Ревеле. В 1712 году устроен инвалидный госпиталь для престарелых воинов и богадельни для бедных: в Москве, Петербурге, Киеве, Екатеринбурге, Ревеле и Риге, на что ассигновано ежегодно по 15 тысяч рублей. В 1714 году заведен в Петербурге ботанический сад. В 1715 году учреждены в Петербурге госпитали: сухопутный и морской на Выборгской стороне. При этих госпиталях, подобно тому, как в Москве, учреждены хирургические училища, в которых, на казенный счет, обучались медицине 50 питомцев, чтобы со временем сделаться лекарями. Для облегчения в изучении медицины Петр приказал переводить и печатать разные медицинские сочинения. В 1707 году Аптекарский приказ переименован в Медицинскую канцелярию, которая в 1712 году переведена в Петербург; на содержание ее, покупку врачебных материалов и жалованье врачам ассигновано по 50 тысяч рублей в год. В 1717 году повелено озаботиться приисканием в России минеральных источников. Открытые раньше Липецкие и Олонецкие железные воды получили должное устройство.
Петр неоднократно пытался через своего лейб-медика Арескина склонить Рюйша к открытию тайны - каким образом он приготовляет свои превосходные анатомические препараты и бальзамирует трупы. Но переговоры эти не имели успеха, потому, что Рюйш просил за свой секрет огромную сумму - 50 тысяч гульденов. Во вторую поездку свою за границу, в 1717 году, государю удалось приобрести у Рюйша его музей за 30 тысяч гульденов, причем старик под клятвою молчания открыл Петру свою тайну. Впоследствии, по смерти Рюйша, государь сообщил ее лейб-медику Блументросту. Почти одновременно с покупкой Рюйшева кабинета Петр купил в Амстердаме же за 10 тысяч гульденов у аптекаря Альберта Себа не менее редкое и многочисленное собрание всех известных водяных и земных животных, птиц, змей и насекомых из Ост- и Вест-Индии. Эти два богатейшие собрания послужили основанием естественному кабинету при Академии наук.
Шубинский, Сергей Николаевич (1834 - 1913) генерал-майор в отставке, писатель, русский историк, журналист, основатель и многолетний редактор журналов "Древняя и Новая Россия", "Исторический вестник" и библиофил.